Общие сведения об истории древнего славянского языкознания. Предмет и задачи славянской филологии. Структура славяноведения. Взаимодействие славяноведческих дисциплин

В XVIII в. совершенствуются методы описания отдельных славянских языков, значительно повышается качество словарей, охватывающих все большее количество слов и точнее раскрывающих их значения. На восточнославянской почве примером может служить «Российская грамматика» М.В. Ломоносова (1711-1765). Естествоиспытательский опыт ученого подсказал ему наблюдение и эксперимент как прием лингвистического анализа, о чем свидетельствуют ныне опубликованные материалы к грамматике. В рукописях Ломоносова сохранилось много материалов, свидетельствующих о широте его языковедческих и литературоведческих интересов. Остался, например, перечень задуманных им работ: 1) о сходстве и переменах языков; 2) о сродных российскому языку и о нынешних диалектах; 3) о славянском церковном языке; 4) о простонародных языках; 5) о преимуществах российского языка, о чистоте и красоте российского языка; 6) о синонимах; 7) о новых российских речениях; 8) о чтении книг старинных и о речениях нестеровских, новгородских и пр. лексиконом незнаемых; 9) о лексиконе; 10) о переводах. Найдены сравнительные грамматики славянских и других родственных языков.

Из филологических сочинений М.В. Ломоносова отметим также «Предисловие о пользе книг церковных в российском языке» (опубл. 1757).

В конце XVIII - начале XIX в. выходят в свет такие значительные явления в области отражения лексики отдельных славянских языков, как первый русский академический словарь или польский словарь С.Б. Линде. Это время было также веком накопления знаний о других индоевропейских языках и развития теоретических взглядов на функции и эволюцию языка.

Начало XIX в. принесло ряд новых существенно важных идей и в науку о языке. До этого наука о языке была преимущественно описательной дисциплиной, каталогизированной в лексиконах и фиксировавшей в грамматиках морфологические формы и синтаксические типы сочетаний слов. Благодаря идее эволюции языкознание становится наукой исторической. Ф. Бопп, Р. Раск, братья Я. и В. Гримм и др. строят основы сравнительно-исторического анализа индоевропейских языков. Взамен библейской легенды о Вавилонском столпотворении, согласно которой разгневанный попыткой людей добраться до неба бог, разрушая строившуюся для этого в Вавилоне башню, одновременно разучил людей понимать друг друга, появляется теория постепенной дивергенции праязыка, в результате которой возникают родственные языки. дивергенция языков является закономерным следствием расселения племен и народов, результатом самостоятельного развития оторвавшихся диалектов. Сущность великого открытия компаративистики, т. е. сравнительно-исторического подхода к изучению языков, состоит в том, что на место базировавшихся на интуиции впечатлений о родстве языков было поставлено установление закономерных звуковых соответствий между языками. Стали производиться и попытки восстановления праязыка.

Еще братья Гримм высказывали идеи о переносе сравнительно-исторического метода на словесное творчество. Отражение в устном народном творчестве а в частности в сказках, древнейшей духовной жизни общества позволяет восстановить древнейшие виды продуктов духовной жизни общества, прамифы. Эту сравнительно-мифологическую теорию стремился приложить к славянскому материалу крупный русский филолог XIX в. Ф.И. Буслаев (1818-1897), известный также своими трудами по истории русского языка, создатель первой исторической грамматики русского языка.

Гениальный отечественный филолог XIX в. А.А. Потебня считал сравнительный материал славянских языков и литератур совершенно необходимым и обязательным, когда исследовал факты одного из языков, в частности русского. В 1874 г. А.А. Потебня получил докторскую степень за две первые части работы под скромным названием «Из записок по русской грамматике». В провинциальный харьковский университет ехали учиться к Потебне. Сюда приезжал будущий академик Б.М. Ляпунов, видный финский славист Й. Миккола, у Потебни защищали докторские диссертации будущий академик и профессор Петербургского университета А.И. Соболевский, будущий профессор Варшавского университета М.А. Колосов. Среди учеников Потебни был видный русский филолог Д.Н. Овсянико-Куликовский.

Ученик Буслаева А.Н. Веселовский (1838-1906) показал, что в поиске сходства в словесном творчестве чрезвычайно важен учет исторических фактов, которые являются не фоном, но основой и живительной силой развития словесности.

Одна из первых в мире и первая в России история славянских литератур была подготовлена А.Н. Пыпиным (1833-1904) совместно со В.Д. Спасовичем.

Один из родоначальников славянской филологии чех Йосеф Добровский (1753-1892) в изданной в 1792 г. «Истории чешского языка и литературы» называл следующие славянские языки и диалекты: 1) русский язык; 2) польский с силезским; 3) иллирийский по говорам - болгарским, раицко-сербским, боснийским, славонским, далматским, рагузским; 4) хорватский с виндским в Штирии, Крайне и Каринтии; 5) чешский (богемский) с моравским, силезским и словацким. В ту пору еще мало знали о древнейшем славянском письменном языке: важнейшие памятники его (Мариинское, Зографское евангелия, саввина книга, Сборник Клоца, Синайская псалтырь и Синайский требник) еще не были открыты. Тем не менее Добровский не только обратил внимание на характерные фонетические черты славянских языков (большее по сравнению с греческим, латинским, германским количество согласных, отсутствие придыхательных, мягкость [йотация в его представлениях] согласных, наличие протетических согласных, метатеза плавных и др.), но и на грамматические особенности: отсутствие артикля, семь падежей, включая звательный, полные и краткие прилагательные и др. Корреспондент и младший друг Добровского словенец Ерней Копитар (1780-1844) продвинул славянскую филологию вперед. Он открыл Сборник Клоца и опубликовал вместе с ним Фрейзингский отрывки, изучал и намеревался издать Ассеманиев кодекс, дал немало полезных советов Вуку Караджичу в его словарной работе и разработке норм сербского литературного языка, переписывался со многими тогдашними крупными филологами. Рьяный полемист, он был одержим идеей первенства паннонского языка, считал его основой старославянского, много сделал для распространения сведений о славянах, славянских языках, о древнеславянской культуре.

А.Х. Востоков (1781-1864) получил возможность работать с древними славянскими рукописями в собрании графа Румянцева. Изучение Остромирова евангелия и др. памятников, создание описания Румянцевского собрания рукописей позволили ему глубже, чем его предшественникам, проникнуть в древнеславянскую лингвистическую проблематику. Среди открытий А.Х. Востокова - открытие гласного характера ъ, ь, путем сравнения с польским Востоков установил, что старославянские «юсы» обозначали носовые гласные. Востоков составил грамматику, а через много лет и словарь древнеславянского языка. Его «Русская грамматика» была важным шагом в познании живого русского языка.

Продолжалось развитие славистики в Вене, где ее начинал Копитар, в Праге, где многие годы протекала деятельность Добровского. Назовем ряд романтически настроенных славистов первой половины XIX в. - чехов и словаков Я. Коллара, Ф. Палацкого, Ф. Челаковского.

Наиболее значительной фигурой в развитии славистики и Австрийской империи около середины XIX был словак Павел Йозеф Шафарик (1795-1861). В 40-х гг. Шафарик создал и издал два своих важных свода «Славянские древности» и «Славянское народоописание».

Немецкая наука и культура проявляла интерес к славянским языкам и народам. Так, например, Якоб Гримм не только интересовался славянскими языками и словесностью, но и опубликовал со своими поправками немецкий перевод сербской грамматики Вука Караджича, с которым, как и с Копитаром, состоял в переписке и неоднократно встречался. В середине XIX в. Германия стала центром развития языкознания, немецкие ученые включили славянские языки в сферу своих исследований. Август Шлейхер в 1852 г. опубликовал старославянскую грамматику. Этот ученый также указывал на ближайшее родство славянских и балтийских языков. Будучи членом-корреспондентом Российской Академии наук, Шлейхер напечатал в ее трудах исследование об одном из видов славянского склонения, работы о древне периоде развития северо-восточной (германо-славяно-балтийской) части индоевропейских языков. Шлейхер продолжал начатое Шафариком специальное изучение славянских числительных, а после смерти Шлейхера в Петербурге вышла первая грамматика полабского языка, принадлежащая его перу.

В Вене кафедру славянских языков занял выдающийся ученый славист, определивший целый период в развитии славянского языкознания, словенец по происхождению Франц Миклошич (1813-1891). Миклошич создал ряд основополагающих работ по славянской филологии: сравнительный словарь славянских языков, старославянский словарь, второе издание которого до сих пор еще сохраняет научное значение, этимологический словарь славянских языков, четырехтомную сравнительную грамматику славянских языков.

Крупным немецким славистом был ученик А. Шлейхера лейпцигский профессор Август Лескин (1840-1916). Его сочинение о склонении в балтославянских и германских языках было одной из первых специальных сравнительных работ в области славянской грамматики, выполненных в духе нового тогда младограмматического направления в языкознании, обращавшего большое внимание на факты живых языков и стремившегося найти факторы, обусловливавшие языковые изменения. Лескином была написана грамматика сербскохорватского языка, но особенно популярны были его грамматика и учебник старославянского языка. Благодаря трудам Шлейхера, Лескина, Фортунатова данные литовского языка стали не тоько достоянием сравнительной грамматики индоевропейских языков, но и важным источником для установления родственных связей славянских языков с другими индоевропейскими.

Огромную роль в развитии славистики в последней четверти XIX - начале XX в. сыграл Ватрослав Ягич (1838-1923). Ягич родился в хорватском городе Вараждине и свою учебно-научную деятельность начал учителем на родине. В 60-х гг. опубликовал ряд книг и статей по истории сербскохорватского языка и письменности, вступил в переписку со многими славистами, в числе которых был русский академик И.И. Срезневский. В 1872 г. Ягич стал профессором сравнительного языкознания в Одессе. Затем в 1874 г. он избран на кафедру славянской филологии Берлинского университета. Здесь Ягич основал первый международный славистический журнал «Архив славянской филологии». Ягич, по характеристике В. В. Виноградова, «стремился в своих филологических трудах охватить все славянство, культурные и языковые явления всех славянских народов. он писал и о древних чешских глоссах в латинской рукописи, и о болгарской надписи X в., и о древнеболгарских переводах византийских произведений, и о вопросах русской диалектологии и истории русского языка, о сербскохорватской грамматике и истории сербскохорватской литературы, о о жизни и трудах Юрия Крижанича, и о Пушкине…» Цит. по: Супрун, А.Е. Введение в славянскую филологию/А.Е. Супрун, А.М. Калюта. - Минск: Вышэйшая школа, 1981. - С. 307.. По замыслу И.В. Ягича и под его редакцией стала выпускаться Российской Академией наук «Энциклопедия славянской филологии», в организацию издания которого весомый вклад внес также тогдашний академик-секретарь Отделения языка и словесности Академии А.А. Шахматов.

Нельзя не упомянуть и такого выдающегося русского и польского языковеда, как И.А. Бодуэн де Куртенэ, который начал свою научную деятельность под руководством И.И. Срезневского. В 1875 г. ученый стал профессором, а в 1897 г. членом-корреспондентом Академии наук.

До него в лингвистике господствовало историческое направление - языки исследовались исключительно по письменным памятникам. Бодуэн де Куртенэ в своих работах доказал, что сущность языка - в речевой деятельности, а значит, необходимо изучать живые языки и диалекты. Только так можно понять механизм функционирования языка и проверить правильность лингвистических теорий.

Бодуэн де Куртенэ изучал разные индоевропейские языки, писал свои научные труды не только на русском и польском, но и на немецком, французском, чешском, итальянском, литовском и других языках. Работая в экспедициях, исследовавших славянские языки и диалекты, он фиксировал все их фонетические особенности. Его открытия в области сопоставительного (типологического) анализа славянских языков предвосхитили появление идей, которые позднее нашли свое отражение в работах выдающегося типолога-слависта Р.О. Якобсона. Эти исследования позволили Бодуэну де Куртенэ создать теорию фонем и фонетических чередований, изложенную в его «Опыте фонетических чередований» (1895). Ее логическим продолжением явилась созданная ученым теория письма.

Бодуэн де Куртенэ первым начал применять в лингвистике математические модели. Доказал, что на развитие языков можно воздействовать, а не только пассивно фиксировать все происходящие в них изменения. На основе его работ возникло новое направление - экспериментальная фонетика. В XX веке в этой области ученые добились выдающихся результатов.

Работая в Казани в 1874-1883 гг., ученый основал Казанскую лингвистическую школу, в рамках которой развивалась деятельность выдающегося ученого В.А. Богородицкого, под его непосредственным влиянием проходило становление русских лингвистов XX в. Л.В. Щербы и Е.Д. Поливанова.

Имя Александра Христофоровича Востокова (1781-1864) хорошо известно каждому филологу. Этот неутомимый труженик на ниве научного делания был первым представителем сравнительно-исторической школы в русском языкознании. В своих трудах он занимался вопросами происхождения, истории и развития старославянской письменности, сопоставления между собой разных групп славянских языков, археографическим описанием древних славянских рукописей и т.п. Сравнивая древние и новые славянские языки, устанавливая их родство, А.Х. Востоков разработал новый для славянской филологии того времени метод, который в современной науке принято называть сравнительно-историческим. Труд Востокова: «Рассуждение о славянском языке, служащее введением к грамматике сего языка, составляемой по древнейшим онаго письменным памятникам» принес автору европейскую известность и славу. В основе этого фундаментального исследования лежит исследование древнейшей русской рукописной книги, и ценнейшего памятника старославянской письменности – Остромирова Евангелия.

В своей работе Востоков впервые в истории славянской филологии указал хронологическое место памятников церковнославянского языка, определил его отличия от древнерусского, доказал существование и объяснил фонетическую природу носовых гласных в старославянском языке, определив, что в славянских рукописях буквы ъ и ь обозначали редуцированные гласные звуки, установил периодизацию истории русского языка, объяснил образование окончаний в прилагательных, обнаружил в церковнославянском языке отсутствие деепричастий и наличие супина, названного им достигательным наклонением. В самом начале «Рассуждения» Востоков поясняет свое понимание терминов «славянский язык» и «словенский язык». «Довольно уже писано о языке славянском, или вернее словенском, на который переложены в IX веке церковные книги для болгар и для моравов» . Здесь Востоков говорит о том языке, который в современной науке принято называть древне или старославянским. «Греки, а за ними и другие иностранцы, употребляют а в названии славян: склави, склавини, скалаваци, но сами славяне называют себя словенами, словинцами, словаками; и я верю более им, нежели иностранцам» . Таким образом, старославянский язык Востоков называет языком «славянским», считая, при этом, что правильнее называть его «словенским».

Далее Востоков предлагает свою периодизацию церковнославянского языка (в современной науке под церковнославянским языком понимают древнерусскую редакцию старославянского языка, употреблявшуюся в качестве литературного языка вплоть до XVII века), начиная от древнейших письменных памятников и заканчивая исправлением печатных церковных книг: «Древний язык заключается в письменных памятниках от IX и за XIII столетие. Он непременно сливается с языком средним XV-го и XVI-го столетий, а за сим уже следует новый славянский, или язык печатных церковных книг. Новый язык утратил многие формы грамматические, которые обогащали язык славянский, и которые открываются еще в среднем языке; но принял зато другие, заимствованные частию из образовавшихся между тем живых языков: русского, сербского, польского, коим говорили переписчики книг, частию же изобретенные позднейшими грамматиками» . В то же время, Востоков различает понятия церковнославянского и древнерусского языков. Так, под церковнославянским языком Востоков подразумевает язык печатных церковных книг, а под древнерусским – язык таких памятников, как «Русская Правда» и «Слово о полку Игореве» . Касаясь древнего периода истории церковнославянского языка, Востоков говорит: «Разность диалектов, существовавшая, без сомнения, в самой глубокой уже древности у разных поколений славянских, не касалась в то время еще склонений, спряжений и других грамматических форм, а состояла, большей частью только в различии выговора и в употреблении некоторых особенных слов.

Востокова больше всего интересовали археологические и этимологические исследования русского языка. В свободное время он трудился над составлением сравнительного этимологического словаря и пытался показать различия между языками, не только славянскими, но и вообще индоевропейскими. К сожалению, он осознавал, что в то время этимология считалась бесполезной наукой. Об этом он высказался следующим образом: „ Я знаю, сколько предмет сей запутан, знаю, что этимологию называют бесполезным знанием, служащим только к удовлетворению любопытства. Но нельзя ли, руководствуясь осторожностью и за разбором мелочей не теряя никогда из виду целого, пройти в этимологии, правда, не далеко, но за то надежно, извлечь из всего хаоса столько, по крайней мере, свету, сколько нужно для основательного и философического словознания? Моя цель... была, чтобы, утвердив, если можно, историческими и логическими доказательствами словопроизводство Российского языка, пояснить сию историческую часть грамматики для будущих наших лексикографов и пресечь чрез то единожды навсегда всякие произвольные и неосновательные словопроизведения, каких у нас немало выкидывали в свет самоумная неученость или всеугадывающая полуученость .“

Новый период научной деятельности для Востокова начался с того времени, когда он стал заниматься церковнославянским языком. Для исследований послужили главным образом древние памятники. Первый источник для изучения старославянского языка Востоков получил от Александра Ивановича Ермолаева (1780-1828) в 1803 г. Это был „Сборник с подлинной рукописью 1076 года“ .

Изучение древних памятников было для Востокова очень важным также по причине „развития его метода – сравнения.“ До этого момента речь шла только о таком древнем памятнике, который уже был издан. Однако Востокову очень хотелось расследовать какой-нибудь древний памятник, до сих пор не изданный. С помощью своего друга А. И. Ермолаева ему удалось попасть в Императорскую публичную библиотеку , в которой начал работать. Здесь Востоков нашел „Остромирово Евангелие“, написанное в 1056-57 гг. для новгородского посадника Остромира.

Почему Востоков тогда исследовал эти памятники видно из его письма от 20 мая 1818 г. тогдашнему председателю Московского Общества любителей словесности А. А. Прокоповичу-Антонскому: „ Пока источники мои ограничивались печатными книгами и наслышкой живого языка, ревностно занялся я своей лексикографией (т. е. словопроизводным словарем) ... но когда случай привел меня увидеть старинные рукописи Славянские, а также и некоторые старопечатные книги, и в них правописание, словоокончания и обороты, во многом отлычные от употребительных в позднейшем языке, я тогда убедился в необходимости заняться сперва грамматикой, т. е. исследованием и показанием свойств языка и различных его форм, с изменениями, каким подвергались формы сие в продолжении столетий в России и в других землях Славянских.. .“

Первым трудом Востокова, возникшим на основании исследования древних памятников, явилось „Рассуждение о Славянском языке, служащее введением к грамматике сего языка, составляемой по древнейшим оного письменным памятникам“ (1820). „Рассуждение“ Востоков послал секретарю Московского Общества любителей . Этот труд был прочитан на публичном заседании Общества . „Рассуждение“ принесло Востокову название знатока языка. В нем Востоков также один раз упомянул Й. Добровского . Добровский подробно познакомился с его работой и назвал ее великолепной. Он даже намеревался переработать некоторые из своих трудов по указаниям Востокова. Востоков своим трудом положил начало научному историческому исследованию славянского языка.

Важность открытий Востокова была в России признана позже. Сначала его исследования ценило только немного языковедов. Только после открытия в университетах кафедр славянской филологии идеи Востокова, высказанные в его „Рассуждении“ , стали утверждаться. Благодаря „Рассуждению“ начались также исследования современного русского языка.

Следующие труды Востокова большей частью представляют продолжение „Рассуждения“ . В них развивались мысли, содержащиеся в этом произведении. Востоков подготовил к изданию несколько работ. Самыми важными считались „Выдержки из памятников“ и „Палеографические снимки“ . Часть выдержек из рукописей вошла в особый сборник Востокова, который он назвал „Для Словаря“ . Они возникали в течение нескольких лет, приблизительно с 1815 г. до 1840 г. В них обращено внимание прежде всего на необычные слова и на слова, которые имели необычные грамматические формы. Востоков также уделял внимание сличению перевода с греческим подлинником. Таким способом возникали очень интересные своды, состоящие из трех и более рукописей.

Первым из законченных трудов после „Рассуждения“ , касающийся расследования памятников, было „Описание десяти рукописей преосвященства Евгения“ . Эти рукописи были Востокову посланы для рассмотрения. Он создал их подробный и обширный разбор. Все рукописи он расследовал в течение трех месяцев и послал вспять преосв. Евгению (1767-1837) в конце 1821 г. Ни в одном из памятников, которые попали в „Описание“ , не было никаких заметок о времени, когда они возникли. Поэтому время написания отдельных памятников могло быть определено только гипотетически. Востоков попытался определить время их написания и, наконец, он пришел к следующему выводу: три из этих рукописей относятся к XI веку, две к XII – XIII вв. и остальные к XIV, XV и XVI вв. Этот труд – „Описание десяти рукописей“ – остался неизданным до того времени, как он был передан И . И. Срезневскому (1812-1880), издавшему его в Ученых записках 2-го отделения Академии в 1855 г. С преосв. Евгением Востоков все время поддерживал связи путем переписки.

С 1822 г. Востоков стал переписываться с графом Н. П. Румянцевым (1754-1826). Он позволил ему пользоваться книгами и рукописями его соб ственной библиотеки. Востоков также вел переписку с К. Ф. Калайдовичем (1792-1832), который тогда работал под покровительством графа Румянцева. Взаимная пере писка оказалась очень ценной в научном отношении. Они сообщали друг другу о своих рассуждениях о памятниках славянской и русской древности. Письма Востокова свидетельствуют о том, что работая над памятниками, он обращал внимание не только на особенности языка и письма, но и на историческую и хронологическую датировку памятников. С 1824 г. начался труд над описанием всех румянцевских рукописей.

Самой большой проблемой у Востокова оказался недостаток времени. Главным его занятием было описать румянцевские рукописи, но это требовало много времени – несколько лет. Поэтому у него не было желания заниматься другими делами. Вернее – желание было бы, но так как он над каждым трудом работал очень тщательно, он осознавал, что нельзя заниматься одновременно несколькими содержательными проблемами.

С 1825 г. Востоков сотрудничал с П. И. Кеппеном (1793-1864), который решил издать „Библиографические листы“. Все палеографические сведения в этом труде принадлежат именно Востокову. В „ Библиографические листы“ им внесены также некоторые описания древних памятников. Кеппен с 1825 г. путешествовал по славянским землям, собирал разные информации о славянских памятниках и все полученные данные он стремился издать под названием „Собрание словенских памятников, находящихся вне России“ . Однако у Кеппена возникла проблема с рассмотрением „Фрейзингенских статей“ – памятника от X века. Кеппен добился всех трех статей и разных соображений ученых о времени их написания. Оставалось последнее – разобрать статьи и понять их значение. Поэтому он обратился с просьбой к Востокову. Осознавав затруднения такой работы, Востоков все-таки исполнил желание Кеппена, справился со всеми трудностями и в 1826 г. работа была закончена. Книга „Собрания словенских памятников, находящихся вне России“ была издана в 1827 г. и работа Востокова, названная „Грамматические объяснения на три статьи Френзингенской рукописи“, заняла в ней главное место.

Между тем описание рукописей Румянцевского музея продолжалось и в 1832 г. Востоков начал его переписывать начисто. Исследуя рукописи Румянцевского музея , он в них открывал много интересных памятников, между прочим и „Жития св. Людмили и св. Вячеслава Чешских“ . Эти жития были изданы в Московском вестнике за 1827 год и чешскими языковедами были признаны важными источниками чешских древностей.

Работы в Российской академии и другие занятия Востокова все больше его отвлекали от исследований памятников. Именно с 1844 г., когда он уволился от должности хранителя манускриптов Императорской публичной библиотеки (эту должность он занимал с 1828 г.) и от службы в Румянцевском музее , уделял внимание памятникам только время от времени и только тогда, когда данный памятник представлял собой редкость.

Пока речь шла прежде всего о трудах Востокова, касающихся рассмотрения древних памятников. Однако нельзя не коснуться его стремлений по составлению руководств по грамматике и языковых словарей.

Грамматические и словарные работы

Описывая памятники древнего языка, Востоков все время имел в виду составление словаря и грамматики. Историческое направление, которое сильно отразилось в его „Рассуждении“, тянуло его к работам по старославянскому языку. Однако он осознавал, что объяснять некоторые явления старославянского языка иногда можно только на основании сопоставления с современным языком. И, таким образом, он постоянно имел в виду два языка: язык старославянский и язык русский. Он долгое время собирал с большим усердием языковой материал для задуманного словаря и грамматики.

Одна из словарных работ оставалась у Востокова с давнего времени – составление его „Славено-русского этимологического словаря“ . Над этим произведением он начал трудиться еще раньше, чем над памятниками, но работу ему пришлось прекратить. Сначала был этот „Словарь“ короток и у многих слов не было никаких заметок и определений. Только с течением последующего времени Востоков вставлял в словарь листы с дополнениями, иллюстрирующими свидетельства, взятые из разных памятников и рукописей. На этих листах также были вставлены факты из разных памятников и рукописей. Это был как раз материал, который вышел в сборнике „Для Словаря“ . Востоков „Словарь“ оставил в том же виде, в котором был издан в первый раз. Это означает, что он его никогда не переработал, только его постепенно дополнял, но никогда ничего не вычеркивал. Поэтому в „Словаре“ находится много неточностей. С другой стороны, надо заметить, что в „Словаре“ было заключено очень много слов из разных областей и языковых уровней – слова общие, технические, простонародные, русские, церковнославянские и др. Слова в этом произведении нуждались подробного дополнения, однако для этого не хватало времени. Несмотря на то, что этот труд остался неизданным, он оказал большое влияние на другое произведение – на „Словарь церковнославянского и русского языка“ .

Весь материал, который был приготовлен в Российской академии для задуманного словаря, был передан во Второе отделение Академии наук и все было присоединено к материалам, которые были собраны именно Отделением для подобного словаря. Для составления „Словаря церковнославянского и русского языка“ (по решению Отделения) был избран также А. Х. Востоков. Вместе с остальными он работал над теми словами, которые начинаются на те буквы, которые еще не закончены или вообще не обработаны. Этот „Словарь церковнославянского и русского языка“ был издан в конце 1847 г.

С 1848 г. во 2-ом Отделении Академии наук началась работа по другому словарю – по русскому областному. Материал был получен от преподавателей разных учебных заведений и от некоторых академиков и был передан Востокову для упорядочения. Материал был им очень тщательно разобран, каждое слово описано отдельно, к словам были приведены подробные объяснения. Этот словарь, наконец, вышел в 1852 г. под названием „Опыт областного Великорусского Словаря“ . На шесть лет позже – в 1858 г. – была также под редакцией Востокова издана книга „Дополнение к Опыту областного Великорусского словаря“ . Как выгладит словарная статья в „Дополнении“ показано следующим образом:

- Конюшина (ы) – с. ж.; 1. Шкура убитой лошади. 2. Лошадиное мясо, падаль.

3. Конский щавель. Псков. Твер. (ср. Востоков 1858, 87)

- Раздабуривать ; гл. – болтать, говорить, оставляя работу. Сибирь.

В феврале 1856 г. Востоков принес в Отделение свой собственноручно переписанный „Словарь церковнославянского языка“ . Сначала его издавали отдельными листами при Известиях Отделения , затем вышел двумя отдельными книгами. Первый том был напечатан в 1858 г. и второй в 1861 г. В „Словаре“ приведены все сведения, которые Востоков набирал весьма долгое время – приблизительно сорок лет. В нем заключены познания, которые он приобрел на основании личного самостоятельного исследования языка памятников. Однако позже оказалось, что к некоторым частям словаря были нужны дополнения и некоторые слова нуждались также в переработке и уточнении их объяснения.

Работая над словарными произведениями, Востоков постоянно продолжал работу также над грамматическими трудами. Разные наблюдения об особенностях грамматического строя древнего языка приведены уже в „Рассуждении“ Востокова. Как уже упомянуто выше, Востоков занимался как языком древним, так и современным. Его грамматические занятия уважали как в Российской академии , так и в Обществе любителей . Однако первоначальные его заметки были отрывочными. Только в связи с предложением министерства народного просвещения составить учебное пособие по русской грамматике Востоков взялся за эту работу с большим усердием. Результатом его стремлений стало, что в 1831 г. он издал две книги: „Сокращенную грамматику для употребления в низших учебных заведениях“ и одновременно „Русскую грамматику Александра Востокова, по начертанию сокращенной грамматики полнее изложенная“ . Обе книги были министерством приняты и несколько раз переизданы. По привычке Востокова также его грамматики были составлены с большим усердием и точностью. Полная грамматика Востокова остается до сих пор выдающимся трудом в русском языкознании. Этими двумя работами были разграничены труды Востокова по строю современного русского языка. Он, правда, написал еще несколько заметок, касающихся русского языка, однако гораздо больше он трудился над старославянским языком.

Востоков долго копил материал для составления грамматики старославянского языка. Некоторые части он сделал общедоступными при издании „Остромирова Евангелия“ – к нему он опубликовал „Грамматические правила славянского языка, извлеченные из Остромирова Евангелия“

В 1844 г. А. Х. Востокову исполнилось 63 лет и он хотел закончить все разработанные им труды. Поэтому он взялся за окончание церковнославянской грамматики. У Востокова было много трудностей, касающихся состояния здоровья, и поэтому он уже не был в состоянии работать так интенсивно, как раньше. Оказалась у него еще одна существенная проблема: он поставил себе цель составить подробную и обширную грамматику, однако ему приходилось все делать наедине. Будь у него один или два помощника, ситуация стала бы проще. Однако помощников следовало бы оплачивать. Таким образом, Востокову пришлось все готовить ему самому в возрасте почти 70 лет.

Все выводы, содержащиеся в «Рассуждении» Востокова, стали тогда важным открытием в глазах не только русских, но и европейских ученых. Заслуга Востокова состояла в том, что толчок, данный им в филологической разработке старославянского языка, положил начало исследованиям славянских языков при помощи сравнительно-исторического метода, который сохраняет свою актуальность и в современной филологической науке. К сожалению, позже всего важность открытий Востокова была признана в России: «до 1840-х годов их знали и ценили очень немногие… Только с открытия кафедр славянской филологии в университетах наших стали утверждаться идеи, высказанные Востоковым в его «Рассуждении», в более широком круге распространяясь и в средние учебные заведения, и применяясь к исследования о современном русском языке»

Благодаря А.Х. Востокову в России было положено начало научного изучения древнеславянского рукописного наследия и лингво-текстологического исследования памятников старославянской и древнерусской письменности. В октябре 1860 г. была Востоковым начисто переписана , которую, наконец, издал в 1863 г. „Грамматика“ по объему небольшая. Несмотря на то, что Востоков в нее не включил все важные вопросы церковнославянского языка (отсутсвует, например, глава о словопроизводстве), и что в ней не содержится столько сведений, сколько бы Востоков мог привести, „Грамматика“ является свидетельством о том, как глубоко и тщательно он интересовался церковнославянским языком. „Грамматика церковнославянского языка, изложенная по древнейшим оного письменным памятникам“ стала последним трудом, который А. Х. Востоков в своей жизни издал.

Понятие и термин славянская филология возникли на основе термина филология (от греческого philologia - склонность, любовь к слову). В настоящее время термин филология имеет несколько значений. В широком смысле филологией называют дисциплины, изучающие язык, литературу и культуру через посредство литературных и других культурно-исторических произведений и памятников. Иногда филологией называют только комплекс наук о языке и связанных с языком явлениях.

Многозначность термина филология объясняется исторически. В Древней Греции филология - это прежде всего раздел философии как науки о природе слова и речи, о природе языка и его связи с мышлением; важнейшей частью древнегреческой философии были также "грамматическое искусство" и критическое изучение древних авторов.

Новый этап в развитии филологии начинается в эпоху Возрождения и связан с деятельностью ученых-энциклопедистов, которые стремились к глубокому познанию языков, литературы и культуры античного мира.Значительно позднее (в конце XVIII в.) возникло понятие классической филологии, которая изучает всё, что относится к античности, в противоположность "новым филологиям" - наукам о германских, романских, славянских народах и языках. Понятие славянская филология является неоднозначным. Оно используется как название совокупности основных и вспомогательных наук - лингвистических и культурно-исторических дисциплин, связанных с изучением языков, литературы, духовной и материальной культуры славянских народов. К числу основных относится славянское языкознание, а к числу вспомогательных - наука о древней славянской письменности, славянский фольклор и славянская мифология, этнография, литературоведение.

Славянская филология входит в состав славяноведения (славистики) - комплекса наук о славянах, - который объединяет все дисциплины, занимающиеся изучением славянства: славянская история, этнография, фольклор, мифология и др.

Как научная дисциплина славяноведение сложилось в конце XVIII -начале XIX века в условиях борьбы славянских народов (южных и западных славян) за национальное самоопределение, сопровождавшееся ростом национального самосознания, что обусловило большой интерес славянских ученых к славянским древностям - к истории, литературе и языку древних славян.

Славяноведение и славянская филология давно уже стали не просто наукой, а важнейшей составной частью национальной культуры каждой славянской страны и каждого славянского народа.

Крупнейшие филологи-слависты

В славянских странах на протяжении веков многократно появлялись филологи-слависты, научная значимость деятельности которых делает само их наследие выдающимися фактами истории славянской культуры. Среди этих ученых были и научные гении (например, М.В. Ломоносов, А.А. Потебня и др.).

Владимир Иванович Даль (1801--1872) -- блестящий филолог-самоучка, составитель собрания пословиц «Пословицы русского народа» и знаменитого толкового «Словаря живого великорусского языка». Обе вышеназванные книги по сей день являются бесценными произведениями русской духовной культуры.

Академик Измаил Иванович Срезневский (1812--1880) оставил обширное научное наследие (около 400 работ). Особенно важен его труд по исторической грамматике «Мысли об истории русского языка». Среди творческих замыслов Срезневского, безусловно, центральное место принадлежит многотомному словарю древнерусского языка. Завершить этот труд Срезневский не успел, и он был издан посмертно под названием «Материалы для словаря древнерусского языка по письменным памятникам». Неоднократно переизданный в XX в. словарь Срезневского поныне сохраняет огромное значение для филологии и, по сути, не имеет аналогов.

Академик Яков Карлович Грот (1812--1893) был крупнейшим исследователем творчества Г.Р. Державина, и при этом автором выдающихся трудов по русской грамматике, орфографии и пунктуации. Предложенные им нормы русского правописания действовали много десятилетий вплоть до послереволюционной орфографической реформы 1918 г.

Академик Федор Иванович Буслаев (1818--1897) был одним из культурнейших людей своего времени, полиглотом. Будучи филологом, исследователем языка, фольклора и литературы, он был также крупным историком и теоретиком живописи. В 1838 г. он окончил словесное отделение философского факультета Московского университета. Став после этого простым гимназическим учителем, написал первые статьи о русском языке и его преподавании. Перейдя на должность домашнего учителя в аристократическую семью и уехав с ней на два года за границу, Ф.И. Буслаев пребывание в Германии использовал для проникновенного изучения работ немецких филологов, а живя в Италии, совершенствовался как искусствовед. Он был одним из лучших педагогов своего времени; именно Буслаева избрали в конце 1850-х гг. для преподавания истории русской словесности наследнику престола Николаю Александровичу (этот лекционный курс опубликован).

В 1844 г. Буслаев издал великолепную книгу «О преподавании отечественного языка». Этот труд (реальное содержание которого несравненно шире названия) переиздается по сей день и по сей день служит для филологов ценным научным источником. Через три года автор стал преподавать в родном Московском университете. Будучи профессором и затем академиком, Буслаев написал «Опыт исторической грамматики русского языка» (1858), также поныне переиздаваемый, и два тома «Исторических очерков русской народной словесности и искусства» (1861).

Выезжая за границу, он продолжал изучать историю искусства. Буслаев был одним из крупнейших специалистов и по русской иконописи. Несколько особняком в его обширном и многогранном творческом наследии стоят сборник работ о современной литературе «Мои досуги» и книга мемуаров «Мои воспоминания». В последние годы жизни ослепший академик Ф.И. Буслаев создавал новые и новые труды, диктуя их тексты стенографистам.

Петр Алексеевич Лавровский (1827--1886) родился в семье сельского священника, закончил тверскую духовную семинарию и петербургский педагогический институт. Был рекомендован своим учителем И.И. Срезневским в 1851 г. в Харьковский университет на должность заведующего кафедрой славянских наречий. В 1869 г. возглавил новооткрытый Варшавский университет, но, обладая прямым и открытым характером, не склонным к дипломатии, ректором был лишь три года. Среди трудов П.А. Лавровского следует указать на книгу «Коренное значение в названиях родства у славян» (1867), сербско-русский и русско-сербский словари. Крупным филологом был и его брат Николай Алексеевич Лавровский. филология славяноведение научный дисциплина

Академик Александр Николаевич Пыпин (1833--1904), был уроженцем Саратова, двоюродным братом писателя Н.Г. Чернышевского. Оба они отличались радикальными демократическими взглядами. В 1861 г. Пыпин молодым профессором Петербургского университета имел решимость выйти в отставку в знак протеста против введения правил, ограничивавших студенческие вольности. После ареста Чернышевского (конец 1862 г.) вошел вместо него в редакцию журнала «Современник» и впоследствии вместе с Н.А. Некрасовым был его соредактором. Как следствие, Пыпину, несмотря на его известность в академических кругах, довелось стать академиком лишь в конце XIX в.

А.Н. Пыпин отличался широтой научных интересов, изучая историю славянских литератур, историю масонства, современную ему русскую литературу и т. д. Характерной особенностью его подхода к литературе можно считать своеобразный «социологизм»: ее факты он стремился описывать на фоне политической истории общества.

Академик Владимир Иванович Ламанский (1833--1914) -- сын сенатора, выпускник Петербургского университета. В рамках научной командировки от Министерства народного просвещения занимался исследовательской работой в южнославянских и западнославянских странах. Магистерская диссертация Ламанского именовалась «О славянах в Малой Азии, Африке и Испании» (1859). Став доцентом, затем профессором Петербургского университета, преподавал славистику также в

Петербургской духовной академии и даже в академии Генерального штаба. Докторская диссертация Ламанского «Об историческом изучении греко-славянского мира в Европе» (1871) касалась не только филологических вопросов, но и острых проблем политической истории. Обширный труд «Славянское Житие Кирилла как религиозно-эпическое произведение и исторический источник» (1903--1904) содержал как всегда у Ламанского резко своеобразную интерпретацию положения славянского мира в IX в. В XX в. сочинения В.И. Ламанского практически не переиздавались, его концепции игнорировались, но вытеснить его яркое имя из истории славистики так и не удалось.

Александр Афанасьевич Потебня (1835--1891), происходивший из дворян Полтавской губернии, при жизни был профессором провинциального Харьковского университета. Огромный творческий потенциал молодого автора ощутим уже в его магистерской диссертации «О некоторых символах в славянской народной поэзии» (1860). Работа «Мысль и язык», публиковавшаяся в виде цикла статей в 1862 г., сразу привлекла к молодому филологу, весьма интересно «повернувшему» некоторые идеи В. Гумбольдта, внимание читателей.

В 1865 г. тридцатилетний Потебня предпринял попытку защитить в Харькове докторскую диссертацию «О мифическом значении некоторых обрядов и поверий». Однако защита сорвалась, причем против диссертанта резко выступил его университетский педагог славист П.А. Лавровский, который подверг диссертацию подробной критике. В качестве докторской А.А. Потебня много позже защитил свой труд «Из записок по русской грамматике» (1874).

Важнейшие работы Потебни-литературоведа -- книги «Из лекций по теории словесности» (1894) и «Из записок по теории словесности» (1905).

В филологической концепции А.А. Потебни важное место занимает понятие внутренней формы. Потебня не сводил внутреннюю форму к внутренней форме слова, а последнюю не сводил к этимологическому образу в слове. Он усматривал наличие внутренней формы у всякого семантически целостного словесного образования (от слова до произведения) и признавал, кроме того, правомерность гумбольдтовского понятия «внутренней формы языка».

Академик Александр Николаевич Веселовский (1838--1906) был одним из крупнейших литературоведов своего времени, одним из основоположников сравнительно-исторического метода. Докторская диссертация -- «Из истории литературного общения Востока и Запада: Славянские сказания о Соломоне и Китоврасе и западные легенды о Морольфе и Мерлине» (1872). Другие важнейшие труды -- «Разыскания в области русского духовного стиха» (вып. 1--6, 1879--1891), «Южно-русские былины» (I--IX, 1881--1884), «Из истории романа и повести» (вып. 1--2, 1886--1888). Многократно издан сборник статей А.Н. Веселовского «Историческая поэтика».

Академик Игнатий Викентьевич Ягич (1838--1923) -- хорватский ученый, работал в России, Австрии и Германии. Четыре десятилетия издавал ценнейший славистический журнал «Archiv fьr slavische Philologie». Среди его работ выделяются «О славянской народной поэзии» (1876), «Рассуждения южнославянской и русской старины о церковнославянском языке» (1895) и «История славянской филологии» (1910).

Ян Игнатий Нецислав Бодуэн де Куртенэ (1845--1929) -- лингвист, поляк по национальности. Магистерская диссертация -- «О древнепольском языке до XIV столетия» (1870), докторская диссертация -- «Опыт фонетики резьянских говоров» (1875).

Основал в Казанском университете (где русские называли его Иваном Александровичем) лингвистическую школу, давшую впоследствии, например, такого филолога, как А.М. Селищев. После Казани работал в Дерпте, Кракове, Петербурге, Варшаве и др. Бодуэн де Куртенэ -- один из основоположников современной структурной лингвистики, создатель теории фонем. Его главные сочинения собраны в авторском двухтомнике «Избранные труды по общему языкознанию» (1963).

Антон Семенович Будилович (1846--1908) закончил духовную семинарию, а затем Петербургский университет. В юности обратил на себя внимание работой «Ломоносов как натуралист и филолог» (1869). Из других трудов необходимо отметить книги «О литературном единстве народов славянского племени» (1877) и «Общеславянский язык в ряду других общих языков древней и новой Европы» (1892). Работал в Варшавском университете, затем десять лет, в 1892--1901 гг., был ректором Дерптского (Юрьевского) университета, где активно боролся с немецким засильем. После смерти труды Будиловича почти не переиздавались, а его имя и филологическое наследие в XX в. обычно замалчивались.

Академик Алексей Александрович Шахматов (1864--1920), выпускник Московского университета, был одним из наиболее известных филологов-славистов своего времени, историком языка и историком древних славянских литератур. Из его многочисленных работ можно указать на труды «К истории ударений в славянских языках» (1898), «Введение в курс истории русского языка» (1916), «Синтаксис русского языка» (1925--1927), «Историческая морфология русского языка» (1957). Шахматов много сделал для изучения проблемы славянской прародины.

Евгений Васильевич Аничков (1866--1937) -- закончил Петербургский университет, преподавал в различных высших учебных заведениях дореволюционной России. С 1918 г. жил в Югославии и работал профессором Белградского университета. Отличался большим разнообразием интересов, однако основные работы посвятил славянской мифологии и фольклору. К их числу относятся «Весенняя обрядовая песня на Западе и у славян» (1903--1905), «Язычество и древняя Русь» (1914), «Христианство и Древняя Русь» (1924), «Западные литературы и славянство» (1926).

Александр Матвеевич Пешковский (1878--1933) -- выдающийся филолог Московской школы, оставивший работы как в области языкознания, так и в литературоведческой сфере. Главная его работа -- многократно опубликованный «Русский синтаксис в научном освещении» (1914, перераб. изд. 1928).

Академик Лев Владимирович Щерба (1880--1944) был разносторонним филологом, оставившим труды в области русистики, романистики, славистики и методики. Он является основателем Ленинградской фонологической школы. Вслед за своим учителем Бодуэном де Куртенэ Щерба разрабатывал теорию фонем. Глубоко изучил семантическую роль интонации в языке.